«Ну все, думаю, мой пропавший из кармана телефон не вернуть» — священник про маленькое, но важное чудо

Эту поразив­шую меня историю я расска­жу с подроб­но­стя­ми, которые кому-то даже могут показать­ся излиш­ни­ми. Но я очень хочу показать, как шаг за шагом я в обыден­ной, в общем-то, ситуа­ции, знако­мой немало­му числу людей, все больше и больше опускал руки и прихо­дил в уныние. И, конечно, без таких подроб­но­стей было бы не так понятно, чем удивила меня концов­ка этой истории.

В пятницу, 1‑го ноября 2019 года, свечни­ца нашего храма, Лариса, пришла на службу крайне расстро­ен­ной: «Батюшка, телефон украли! Полжиз­ни! У меня там столько завязок… Я уже пыталась прозво­нить­ся на него, но он отклю­чен!» — понятно, что вещь сия, как досто­па­мят­ные сапоги игумена из фильма «Остров», не являет­ся жизнен­ной необхо­ди­мо­стью, но в наше время у каждого челове­ка столько привя­за­но к этой безде­луш­ке, что утрата её путает все жизнен­ные планы. «А ты попроси святи­те­ля Николая, — предло­жил я — он помощ­ник-то замеча­тель­ный!» — Лариса посмот­ре­ла на меня скепти­че­ски, но под образ встала.

Часа через два я вновь зашел в храм. Ларисы за свечным ящиком не оказа­лось. «Она за телефо­ном поехала», — объяс­нил мне сторож. Не то чтобы я не верил в помощь святи­те­ля Николая, но и для меня такой поворот событий оказал­ся все-таки неожи­дан­ным.

Как выясни­лось, телефон у нее выпал из кармана, когда она покида­ла автобус. Женщина, которая выходи­ла вслед за ней, успела его подобрать, но Лариса, барышня шустрая, быстро скрылась из глаз, и та даже не успела ее оклик­нуть. Женщина включи­ла телефон: аккуму­ля­тор почти разря­жен, и, чтобы не терять времени, она позво­ни­ла по послед­не­му номеру, который Лариса набира­ла накануне: понятно, что только с близким челове­ком можно разго­ва­ри­вать на ночь глядя. Так и было — на звонок ответи­ла Лариси­на подруга, и уже скоро мобиль­ник вернул­ся к хозяйке. Добрая женщина от матери­аль­но­го возна­граж­де­ния катего­ри­че­ски отказа­лась.

В воскре­се­нье, 3 ноября того же года, отслу­жив литур­гию, я отпра­вил­ся на требу — просили освятить кварти­ру непода­лё­ку от храма. Чтобы сокра­тить рассто­я­ние, я прошел через Преоб­ра­жен­ский рынок насквозь и быстро оказал­ся у нужного мне дома.

Я отслу­жил положен­ный молебен, окропил помеще­ние и его обита­те­лей — особен­но старал­ся препо­дать благо­да­ти мальчон­ке, которо­му водные проце­ду­ры пришлись явно по душе — и отпра­вил­ся обратно в храм. Сунул руку в карман куртки — и не обнару­жил там своего телефо­на!

Стал вспоми­нать, пользо­вал­ся ли я им на пути из храма, и не припом­нил, чтобы я кому-то успел позво­нить. Останав­ли­вать­ся я не останав­ли­вал­ся, подхо­дить ко мне, кажется, никто не подхо­дил, хотя я понимаю, что ловкие ручонки можно и не приме­тить — дурные мысли всё-таки посети­ли! Решил, что, скорее всего, я оставил его в своей комнате, ибо точно запечат­лел в памяти, как разго­ва­ри­вал по нему перед уходом. Но на месте я его не обнару­жил.

Пробле­ма ослож­ня­лась тем, что, во-первых, он всегда находит­ся у меня на «беззвуч­ке», во-вторых, я забыл его подза­ря­дить, и ресурса остава­лось в нем немного, а в‑третьих, он у меня под замком, и рассчи­ты­вать, что какой-то добрый человек сможет послать мне хоть какой-нибудь сигнал, не прихо­ди­лось. Стало грустно, ибо на телефоне столько завяза­но, что я оказал­ся практи­че­ски парали­зо­ван­ным. Восста­но­вить, конечно, всё возмож­но, но попотеть придет­ся изрядно, тем более что в гряду­щие выход­ные дни офисы не работа­ют.

Попро­сил своих помощ­ниц, которые первым делом стали вздыхать, набрать номер — харак­тер­но­го гудения побли­зо­сти не разда­лось, но сигнал прохо­дил. Значит, мобиль­ник не отклю­чи­ли. Какие вариан­ты? Украли? Малове­ро­ят­но, ибо жулики обычно первым делом вытас­ки­ва­ют сим-карту. Аппарат выпал из кармана и лежит где-нибудь на пройден­ном мною пути? Найти будет пробле­ма­тич­но. Есть еще неболь­шая вероят­ность, что телефон остался в кварти­ре, где я был: либо выпал, либо мальчон­ка решил поиграть — опять-таки дурные мысли!

Барышни, мои помощ­ни­цы, памятуя о недав­ней истории с Ларисой, начина­ют читать акафист святи­те­лю Николаю, а меня душит скепсис, ибо снаряды в одну и ту же воронку не ложатся, и, кажется, Божие долго­тер­пе­ние вполне может быть исчер­па­но благо­рас­по­ло­же­ни­ем к моей свечни­це. А, значит, два раза подряд чудес­но­го обрете­ния пропажи в одном и том же храме ожидать более чем пробле­ма­тич­но. Но я отправ­ля­юсь по пройден­но­му мною маршру­ту, взяв с собою одну помощ­ни­цу, и мы во все глаза смотрим под ноги. Увы: ни на пути, ни в доме призна­ков моего «систем­но­го админи­стра­то­ра» нет.

Все мои присные продол­жа­ют упорно назва­ни­вать на мой номер, рассчи­ты­вая на ответ — но тщетно, и это усили­ва­ет тревогу, тем более что зарядки там совсем чуть-чуть. И то, что на звонки никак не реаги­ру­ют, свиде­тель­ству­ет отнюдь не в пользу благо­по­луч­но­го исхода. К началу всенощ­ной под Казан­скую телефон умирает, и надежды, что кто-нибудь отзовет­ся, испаря­ют­ся: в него без шифра не войдешь.

История двухднев­ной давно­сти, к которой продол­жа­ют упорно апелли­ро­вать добро­сер­деч­ные помощ­ни­цы и их причи­та­ния: «Батюшка, обяза­тель­но найдет­ся!» — только усили­ва­ют скепсис и начина­ют меня раздра­жать, ибо пришло четкое осозна­ние, что на сей раз придет­ся мне после выход­ных помаять­ся: тем более что это не первый аппарат, который у меня в жизни пропал, но возвра­тов не было ни разу… И образ смирен­но­го игумена, который в конеч­ном итоге принял утрату своей роскоши, перед очами стоял. Ну да, думаю, это Ларисоч­ке ты, святи­тель, помог, а я не заслу­жил… Но почему-то не стал торопить­ся блоки­ро­вать свой номер.

На следу­ю­щий день после литур­гии опять-таки отправ­ля­юсь по делам — надо было прича­стить страж­ду­щих. Помощ­ни­цы мои с утра и до моего возвра­ще­ния пытались-таки прозво­нить­ся на мой номер, но он был глух — даже у них вера в благо­по­луч­ный исход стала медлен­но испарять­ся. Всё.

Возвра­ща­юсь. Вся команда усажи­ва­ет­ся за трапезу. Все успоко­и­лись и рассла­би­лись — на ближай­шие три дня все телефон­ные заботы исчер­па­ны. И вдруг разда­ет­ся звонок от моей супруги на телефон одной из помощ­ниц: мой телефон цел и его сейчас прине­сут в храм!

Моя супруга — предан­ный мне человек, но я никак не рассчи­ты­вал на ее актив­ность в деле поиска моего мобиль­ни­ка ввиду ее необык­но­вен­ной скром­но­сти, доходя­щей иногда до застен­чи­во­сти. Но она на всякий случай решила-таки сама поискать счастья и набрала номер моего телефо­на, когда все уже опусти­ли руки. Она знала о пропаже, но не была в курсе всех моих перипе­тий и поисков. И на ее звонок на мой, как мне казалось, уже умерший телефон, неожи­дан­но для всех нас ответи­ли.

Как выясни­лось, телефон мой нашел дедушка, не решав­ший­ся отвечать на звонки. На следу­ю­щее утро к нему приеха­ли дети, нашли заряд­ное устрой­ство, подза­ря­ди­ли, включи­ли и ответи­ли на первый звонок, как раз и оказав­ший­ся звонком моей жены. Мы встре­ти­лись на терри­то­рии храма со всем семей­ством, включая дедушку. К их чести, они потре­бо­ва­ли, чтобы я сначала разбло­ки­ро­вал телефон, и, убедив­шись, что я являюсь истин­ным хозяи­ном, переда­ли его мне. От возна­граж­де­ния катего­ри­че­ски отказа­лись, и мне пришлось востре­бо­вать у них записки с именами их близких, которых я до сих пор с огром­ной благо­дар­но­стью поминаю на литур­гии.

Кто-то, прочи­тав эти истории, скажет: «Вы из мухи слона разду­ва­е­те — все теряют телефо­ны, обычное дело, и часто добрые люди их возвра­ща­ют — вера и молитвы тут ни при чем!» Про добрых и порядоч­ных людей — абсолют­ная правда: их гораздо больше, чем нам порой кажется. А по поводу веры… Знаете, со стороны может показать­ся, что она и ни при чем. Только вот и для меня, и для всех участ­ни­ков описан­ных событий произо­шед­шее точно стало очевид­ным свиде­тель­ством содей­ствия святи­те­ля Николая. Причём не просто содей­стви­ем, но и испыта­ни­ем нашей веры, прове­де­ни­ем через осозна­ние невоз­мож­но­сти повтор­но­го в одном и том же храме, обрете­ния вещи, с которой душа срослась явно чрезмер­но, но всё-таки возвра­та её после того, как я смирил­ся с утратой.

Главный урок этих историй для меня не в том, что святые умеют по молит­вам решать наши бытовые пробле­мы за нас (хотя, безуслов­но, и в незна­чи­тель­ных житей­ских заботах они нас не остав­ля­ют), а в том, что никогда нельзя позво­лять нашему челове­че­ско­му скепси­су и унынию загасить в нас надежду, загасить абсолют­ное доверие Богу и Его святым — и не важно, идет ли речь о вопросе жизни и смерти, или — по меркам вечно­сти — о сущей ерунде вроде пропажи мобиль­но­го. Испытав меня в моем малове­рии, святой угодник ответил на просьбы не теряв­ших надежды и молящих­ся обо мне ближних.

***

Расска­зал как-то о пропаже и возвра­ще­нии своего телефо­на на пропо­ве­ди. И, сразу после службы, ко мне подошла прихо­жан­ка и поведа­ла, как ее сын прошлой зимой… потерял свой мобиль­ник, предпо­ло­жи­тель­но в храме. По весне он обнару­жил его в одном из подта­яв­ших сугро­бов в церков­ном дворе. После просуш­ки и подза­ряд­ки аппарат работал вполне исправ­но — после русской-то зимы и после­до­вав­шей за ней слякоти!

Святи­те­лю отче Николае, моли Бога о нас!

Подго­то­ви­ла Анаста­сия Бавино­ва

Источ­ник: Журнал “ФОМА”